Еврейское Общество Поощрения Художеств
האגודה היהודית לעידוד האמנויות הפלסטיות
The Jewish Society for the Encouragement of the Plastic Arts
Вход / Регистрация
Русский

АНТОЛОГИЯ

Тамара Лемпицкая

Мария Горская родилась 16 мая 1898 году в Москве, в семье адвоката Бориса Гурвич-Горского и Мальвины Деклер. Тамара всегда утверждала, что отец «исчез», когда ей было 2 или 3 года, «и никто никогда не узнал, что с ним произошло и где он». Иногда она говорила, что родители развелись. Умение Тамары сказать и не сказать о чем-то было поразительным. Обычно, рассказывая о своей жизни, она «подправляла» то, что было на самом деле, и умалчивала о том, что представляло ее в нежелательном свете.

Тамара де Лемпицка

Анализируя биографические заметки Лемпицкой, которые она делала в конце 70-х годов, рассказы родственников и некоторые «проговорки», исследовательница ее тврчества Лора Кларидж высказала предположение, что Борис Гурвич-Горский покончил с собой, когда Тамаре было 5 лет. Воспитанием девочки занялась польская бабушка Клементина, всячески баловавшая внучку и возившая ее на отдых в Европу. Так, после поездки в Италию Мария увлеклась живописью.
В первой половине 1910-х гг. Мария переехала к состоятельной тетке в Санкт-Петербург. Рассказы о петербургской роскошной жизни, где "давались роскошные балы и где драгоценности хранились в шкатулках, разложенные согласно цветам", были, вероятно, несколько приукрашены. Она поступила в Академию художеств, ходила в театры и посещала великосветские балы. На одном из них встретилась с адвокатом Тадеушем Лемпицким, за которого вышла замуж и родила в браке дочь Марию Кристину (Кизетту).
В 1917 году Тадеуша арестовала ЧК. Лемпицка добилась освобождения мужа из застенков, оформила выездные документы, вывезла родных из России и осела в Париже. В эмиграции Тадеуш не смог найти работу и запил, это стало одним из поводов для бурных ссор, как и его постоянная ревность. Жить становилось не на что. Выход подсказала младшая сестра, начавшая в Париже учиться на архитектора: «Тебе надо рисовать, ведь ты уже пробовала».
Она вновь начала учиться живописи, сначала в академии Гран Шомьер, через которую прошли почти все русские художники, побывавшие в Париже. Затем она записалась в ученики к известному художнику-символисту Морису Дени, а потом в студию живописца, скульптора и педагога Андре Лота, пропагандировавшего обновление искусства через новые формы экспериментальной живописи. Именно под его влиянием она сумела выработать собственный стиль — это смелое сочетание классицизма и кубизма, с изображением статных фигур с правильными чертами, четкой геометрией, чистой и живой палитрой, в нарочито-холодном, но невероятно чувственном стиле, с нескрываемым эротизмом.
Мария «продвигала» свое имя эпатажем. Она сменила имя на Тамару, приделала к фамилии аристократическую частичку «де», представлялась полькой и завела много полезных знакомств, крутила романы, причем как с мужчинами, так и с женщинами. Она вращалась в кругу международной аристократии, среди ее друзей – Поль Пуаре, Маринетти, Коко Шанель, князь Юсупов, графиня де Ноай, великий князь Гавриил Константинович. Светская львица, всегда эффектно одетая, в ореоле экстравагантных романов и приключений, Тамара Лемпицкая была постоянным персонажем парижской светской хроники, а ее фотографии регулярно появлялись на страницах глянцевых журналов. Она создала себе положение одной из самых модных и преуспевающих портретисток, но ее роль в искусстве ХХ века этим не ограничивалась. Она разработала созвучную времени, чуть-чуть плакатную, очень экспрессивную и декоративную манеру живописи, удачно вписавшуюся в стиль эпохи.
Известность начала приходить к ней в начале 20-х. Лемпицкая выставляется в парижских салонах, ее замечает критика. Отмечаются прекрасная техника, декоративность и чувственность созданных образов. Успехи в живописи сопровождаются и поддерживаются успехами в свете – иллюстрированный американский журнал Harper's Bazaar поместил фотографию художницы с дочерью, комментируются их элегантные туалеты.
Тамара пьет кофе с художниками в «Ротонде» и «Доме», а вечером отправляется на светский прием. В качестве художника и творца она презирала буржуазность, в качестве великосветской дамы бдительно следила за своим реноме и заботилась о престижном антураже.
В начале года она вместе с матерью и Кизетт решила поездить по Италии. Впрочем, бабушке с внучкой была предоставлена возможность путешествовать самостоятельно, а Тамара часами просиживала в музеях Флоренции, копируя там великих мастеров. Перед возвращением в Париж она решила заехать в Милан, чтобы посетить новую галерею графа Кастельбарко. Прихватив фотографии и репродукции своих работ, она явилась к известному меценату и издателю.
Позже, вспоминая этот первый визит, граф признавался, что согласился ее принять только потому, что она была молода и красива (ему сказал об этом слуга, открывший дверь). Посмотрев фотографии работ, он почти ахнул – кто автор? Тамара показала ему также и то, что успела сделать во Флоренции. В этот же вечер она получила предложение: персональная выставка через полгода.
«У вас найдется тридцать готовых работ?» – спросил граф. Они обсудили условия и ударили по рукам. Единственной трудностью было отсутствие готовых работ. У нее было два-три законченных полотна, с полдюжины можно было собрать из разных мест. И все. Но Лемпицкая была не из тех, кто упускает такого рода шанс. Все шесть месяцев она работала, не останавливаясь. Все друзья (и в том числе ревнивый муж) были мобилизованы для позирования. К назначенному сроку было готово 28 работ, и выставка открылась. Успех был громоподобным. Кастельбарко был вхож в самые высокопоставленные круги Италии, но самое главное – он был прекрасным организатором. Тамара стала гвоздем сезона, итальянская пресса возвестила появление нового таланта.
Череду успехов 1925 г. продолжил заказ, которому было суждено стать вехой в творчестве Лемпицкой. В изложении Тамары эта история выглядела так. Однажды, будучи в Монте-Карло, она заперла свой автомобиль и направилась к Шанель. Она ездила тогда в маленьком «Рено» ярко-желтого цвета с черной отделкой и одевалась под цвет машины – желтый пуловер плюс черный шарф и шляпа. По возвращении она обнаружила на ветровом окне записку, подписанную женским именем, со словами восхищения ее элегантным ансамблем и с приглашением встретиться в одном фешенебельном отеле в Ницце.
Тамара не забыла об этом приглашении и, приехав в Ниццу, подумала – а почему бы нет? Оказалось, что пригласившая ее незнакомка – директриса роскошного иллюстрированного журнала «Die Dame». Тамара получила предложение выполнить свой портрет для обложки журнала. Она быстро сказала «да», подсчитав, что получит двойной гонорар: за публикацию репродукции и за картину, которую можно будет продать. Портрет должен был воплощать идеальный образ современной женщины. Эта задача оказалась как раз для Лемпицкой, которая немедленно приступила к работе. Однако вместо желто-черного «Рено» на портрете фигурирует зеленый «Бугатти» – одна из самых дорогих машин в то время. Это еще не было жизненной правдой – это было предсказание правды.
«Никакого “Бугатти” у меня тогда не было, – смеялась Тамара, – меня еще никто не знал!». Девушка в «Бугатти», в шлеме и в окружении завихряющихся шарфов-драпировок – это сама Тамара. Неподвижное, надменное и в то же время чувственное лицо, рука в элегантной «профессиональной» перчатке уверенно и небрежно лежит на руле. Всё узнаваемо: это же лицо и именно с таким выражением мы видим на большинстве фотографий Тамары того времени – но в то же время это образ, сознательно выстроенный мастером, который знал (вернее сказать – чувствовал, Тамара обладала потрясающей интуицией), что он хочет видеть на полотне.
С этого времени начинается стремительный взлет карьеры Лемпицкой. Она уже не проводит время с семьей, полностью погружена в работу и все, что с ней связано. Она вспоминала, что в то время никогда не обедала одна – только в обществе какого-нибудь художественного критика и кого-то из коллег-художников.
Она становится «живописным лицом» ар деко – иконой стиля «рокочущих 20-х», века джаза и чарльстона, а ее картина – автопортрет в шлеме за рулем зеленого «Бугатти» – своего рода символом эпохи.
В 1927 г. Тадеуш Лемпицкий поехал по делам в Варшаву. В приемной зубного врача он столкнулся в дверях с молодой дамой и влюбился с первого взгляда. Дама оказалась, к тому же, дочерью богатого владельца фармацевтической фирмы. Для Тамары это был удар. Давно уже не нужный ей муж вышел из-под контроля! Она рыдала день и ночь, трижды ездила в Варшаву, чтобы отговорить его от развода, который, тем не менее, состоялся в самые короткие сроки.
В 1928 г. барон Куффнер, владелец огромного состояния, приехал в Европу и заказал Лемпицкой портрет (в полный рост) своей метрессы, известной испанской танцовщицы Нана де Эррера. Лемпицкая охотно согласилась, предполагая, что танцовщица-андалузка красива и экзотична. Увидев свою модель воочию, Тамара пришла в ужас. Безвкусно, хотя и дорого одетая, знаменитость отличалась скорее топорными формами и бесстрастным выражением лица. Одлнако портрет стал очередным триумфом Тамары.
Она усадила модель посреди своей мастерской. Надо было избавиться от безвкусных тряпок, составлявших ее костюм. В конце концов, танцовщица оказалась почти полностью раздетой, Тамара набросила на нее какие-то кружева, в волосах цветок. Начав писать портрет, Тамара вдруг сказала: «А как вы выглядите в танце?» Танцовщица сделала жест рукой, и на лице появилось выражение. Заказчик с восторгом принял портрет. Тогда же Тамара выполнила портрет самого барона (карандаш и тушь). Испанская танцовщица быстро исчезла из жизни барона, а ее место прочно заняла сама Тамара.
В 1929 году Лемпицкая оборудовала огромную квартиру с мастерской. Дизайн в стиле ар деко, все слегка театрально, мебель изготовлялась по эскизам заказчицы и с ее инициалами. Теперь Тамара выставлялась не только в Париже, но и в Америке. Она много ездила по свету. Кизетт оставалась с бабушкой. Они не нуждались в деньгах, но их больно ранило, что Тамара живет своей жизнью, готова забыть о них в любую минуту ради очередного романа (связь с бароном Куффнером, разумеется, не изменила стиля ее жизни). Характерная ситуация: знаменитая и талантливая, но эгоистичная мать и любящая дочь, считающая обиды. Потом Кизетт все это расскажет читателям.
В 1933 г. баронесса Куффнер скончалась в своем поместье от лейкемии. Барон сообщил Тамаре об этом и предложил выйти за него замуж, как только он приедет в Париж. Предложение было принято. События 30-х годов, и личные, и общественные (крах нью-йоркской биржи и экономический кризис), мало повлияли на жизнь Лемпицкой. Но в 1939 г. она почувствовала, что приближается очередная война. Проведя лето в Париже, супруги Куффнер отбыли в США, Кизетт вместе с бабушкой провела лето в Варшаве и лишь случайно не остались в оккупированной стране.
Барон Кюфнер, очарованный Лемпицкой, сделал ей предложение и согласился на ультиматум — свободный брак без скандалов на почве ревности. В результате они счастливо прожили долгие 30 лет. В Лос-Анджелесе все пришлось начинать с нуля. Они жили в Беверли Хиллс и устраивали приемы с участием кинозвезд. Звезды Голливуда начали охотиться за ее картинами, оплачивая их баснословными деньгами. Однако интерес публики к ар-деко, с которым прочно ассоциировалось имя Тамары Лемпицкой, угасал.
В Голливуде Тамара провела года два. Потом они переехали в Нью-Йорк. Тамара не переставала писать, ее фамилию знали, но ее живопись не пользовалась особым успехом. Во время войны в американской живописи начала царить абстракция (после войны эта мода перекинулась в Европу вместе с американской армией и новым танцем буги-вуги). Тамара пыталась вписаться в новый направление, она сделала выставку, картины покупались, но особых восторгов не вызывали.
Вскоре после войны Тамара начала ездить в Париж, чтобы поработать там один-два месяца в своей мастерской на левом берегу – она так ее любила. Ее уже мало кто помнил. Большую часть времени она проводила в Нью-Йорке или в путешествиях. Поколение сменилось – во время войны это происходит быстро.
В 1962 г. барон Куффнер умер от сердечного приступа. А волна послевоенной популярности превратила Лемпицкую в классика. Со второй половины 60-х ее работы вновь появляются в лучших выставочных залах, о них пишут в прессе, художница дает интервью на радио и по телевидению. Издаются ее альбомы и постеры. А все это потому, что молодому галерейщику Алену Блонделю пришло в голову найти Лемпицкую. Его интересовали ее старые работы. С оглушительным успехом прошла ее персональная выставка. Лемпицкая была вновь в центре внимания. Это было как раз то, чего ей не хватало. Она снова была в своей стихии, она блистала и покоряла. Та жизнь и тот стиль, которые были когда-то ее естественным окружением, вернулись как ретро, как стилизация.
В 1970-х rоллекционеры покупали ее работы за бешеные деньги, но стареющая Тамара, охладев к живописи, уехала в Мексику, где ее ждали вечная весна и новая любовь в лице Виктора Контрераса, молодого мексиканского скульптора.
Тамара Лемпицка скончалась 18 марта 1980 года. Выполняя последнюю волю матери, дочь развеяла ее прах над вулканом Попокатепетль.

Тамара де Лемпицка. Автопортрет в зеленом "Бугатти"
Картина стала «визитной карточкой» парижской выставки 1966 г.,
посвященной «шальным 20-м», а также ретроспективной выставки самой Лемпицкой в 1972 г.
 
Тамара де Лемпицка. Перспектива. 1923 г.
Тамара де Лемпицка. Натурщица. 1925 г.
Тамара де Лемпицка. Розовая рубашка. 1927 г.
Тамара де Лемпицка. Прекрасная Рафаэлла. 1927 г.
Тамара де Лемпицка. La Tunique rose, 1927
Тамара де Лемпицка. Portrait de Romana de la Salle, 1928.
Тамара де Лемпицка. В середине лета. 1928 г.
Тамара де Лемпицка. Обнаженная с голубем. 1928 г.
Тамара де Лемпицка. Женшины купаются. 1929 г.
Tamara De Lempicka. New York, 1929
Tamara De Lempicka. Les deux amies, 1930
Tamara De Lempicka. Portrait de Marjorie Ferry, 1932
Картине принадлежит рекорд как самой дорогой работы женщин-художников: 21 150 976 USD.
Тамара де Лемпицка. Спящая. 1932 г.
Тамара де Лемпицка. Le rêve (Rafaëla sur fond vert)
Тамара де Лемпицка. Ключ и рука. 1941 г.
Tamara De Lempicka. Сomposition Dans L'Atelier, 1941


2024/03/11

В Еврейском музее и центре толерантности открылся главный выставочный проект весны — выставка «Еврейский авангард. Шагал, Альтман, Штеренберг и другие», посвященный зарождению и развитию еврейского модернизма как нового уникального явления в искусстве ХХ века

2024/02/23

Персональная выставка художника Давида Финкельштерна "Painting the Local" открылась в галерее “Синяя птица” в Петах-Тикве

2023/12/16

Выставка коллекция израильского искусства Phoenix Group в Музее израильского искусства Рамат-Гана вновь открыта. За два с лишним месяца войны название выставки приобрело другой оттенок. 


НОВЫЕ АВТОРЫ